Вітаємо Вас, Гость
[ Нові повідомлення · Участники · Правила форуму · Пошук · RSS ]
  • Сторінка 1 з 1
  • 1
Форум » Творчicть наших друзiв » Книги друзів » Наталья Алымова. О стариках. (Редактированное автором 24-26.11.14.)
Наталья Алымова. О стариках.
AvtorДата: Четвер, 27.11.2014, 09:57 | Сообщение # 1
Offline
Генерал-полковник
Группа: Администраторы
Сообщений: 1566
Репутация: 0
О СТАРИКАХ
1
Одна из причин, по которой люди заводят детей – страховка – чтобы было кому в старости подать стакан воды.
Хорошо, когда дети растут в семье, где с молоком матери прививаются Высшие ценности. Где люди не присваивают детей, делая из них рабов своего «эго», а посвящают их на служение другим. Семьи с альтруистической основой, не делящие мир на «твоё» - «моё» - счастливые семьи. В них никто никому не должен, но все должны Творцу, Который и есть связь между всеми.
Самый распространенный вариант старости, к сожалению, звучит, как вопрос: «Что делать с повзрослевшими детьми?»
С определенного возраста человек, делающий ставку на «эго», теряет авторитет в семье, а с ним и почву под ногами – теория «курицы – яйца» перестает работать, а вместе с этим всё труднее и труднее удержать внимание окружающих. От этого начинаются болезни, как физические, так и душевные – они результат внутреннего сбоя, неверной ориентации, не выстроенной иерархии ценностей. И мы имеем нытьё, угрозы и взывание к совести. Хорошо, если озвученные. Зачастую тема «неблагодарных детей» муссируются в узком кругу, а самим детям достается лицемерная обходительность.
«Что посеешь – то пожнешь», - одна из самых распространенных пословиц – опыт народной мудрости.
Но наша цель не холодные ментальные выкладки, а поиск реальной помощи своим старикам и, скорее, по сути, чем по форме. Когда ты видишь несчастное создание, беспомощное и разочарованное в жизни, придавленное болезнями, давно потерявшее ориентиры и постепенно теряющее память, кроме сострадания и фразы «не дай Бог» ничего не идет в голову. По крайней мере, нравоучения, точно. И самое реальное осознание того, что это твоя часть. Человек, давший тебе жизнь. Возможно, анализируя его жизнь, ты начал поиск чего-то иного, настоящего. Именно его поступки провоцировали тебя искать противоположные решения. Он, будучи в силе своих возможностей, давал тебе пищу и кров, заботился о тебе так, как это понимал.
Слово «благодарность» все понимают по-разному. Это одно из понятий, которым научились отлично спекулировать.
Многие люди, достигшие глубин и высот праведности и святости, уходили из семей еще в юности. Их образ жизни и был той помощью, которой они обеспечивали своих стариков. Скромная жизнь не всегда плохо, а земное богатство не всегда хорошо. Главная составляющая – душа. Именно в старости решается вопрос ее дальнейшего существования.
Где взять столько любви и терпения, чтобы самые перекрытые, недосягаемые для Света души обрели покой? Нереализованная старость раздражает. Но ведь она и твое собственное зеркало, твой учитель, усваивая уроки которого, ты растешь и мудреешь. Человеческая цивилизация оценивается именно по отношению к старикам. Хорошо рассуждать, когда это не касается тебя лично. Но потихоньку – по касательной – ситуация начала подступать и к твоим дверям в виде свекрови, пожилой, некогда очень активной, женщины. Первые звоночки начали поступать буквально, по телефону и моё участие в жизни свекрови теперь не ограничится уборкой квартиры раз в две-три недели, мне светит еще роль девочки по вызову. Сигнал: «SOS» - и ты в пути. Всё минимум 3-4 часа.
После одного такого звонка, понимая, что ехать надо по любому, долго не могла заснуть из-за борьбы оправдательного ума и простого человеческого сострадания.
«Хочу умереть, а Бог не забирает…», - так плачется свекровь каждый раз, когда я ее навещаю.
И вот снится сон:
Моё родовое гнездо – дом детства в Крыму, где я жила в младенчестве и проводила все каникулы, пока он не был продан. Ощущение, что Ангел Хранитель общается с моей душой с помощью этого пароля.
Уже давно образ этого поместья ассоциируется с кармическими отработками. Сейчас , как всегда, придет нужное решение.
Иду по знакомым комнатам и на кровати, где обычно, я спала с бабушкой, вижу сопливую неухоженную девочку лет 5. «Покинутый ребенок», - говорю сама себе. Вдруг из запахов парфюмов вырастает эдакий щёголь и театральным жестом, как бы разыгрывая передо мной заботливого отца, спрашивает девочку: «Ну как ты?»
«Вы что не видите, что никак», - говорю я и спрашиваю: «А где мать?»
Вижу молодую женщину с рюкзаком на плечах, которая с палкой переходит болото. Загрузла по пояс, но надежды не теряет. Приговаривает: «Девочка моя». Я узнаю, что отец отсудил дочь, но заботиться о ней особо некогда.
Я по-хозяйски беру платок и высмаркиваю ребенка. Её густая гнойная слизь до сих пор перед глазами. Затем показываю отцу комод с чистыми вещами и продукты для приготовления пищи.
Пробуждение и наложение ситуации со свекровью на сюжет сна. Осознание и понимание того, что все персонажи сна – части моей собственной души.
Мать девочки – моя материальная часть, что отдала свою дочь (желания) мужу – моей духовной части, а мой дух в погоне за знаниями (парфюмы), застрял в высоких материях, оторвавшись от земли настолько, что забросил естественные обязанности, одна из которых – забота о ближних. Обычная, естественная человеческая забота.
Нос, забитый соплями – блок. Не различение духов. Уж не знаю как, но семья должна воссоединиться. Общее ощущение разорванных связей нужно преобразовывать в целостность.
Наверное, ключ к этому в более частых поездках к свекрови и не показном, а настоящем участии в ее жизни, пусть не такой долгой.
В Вечности нет времени.
- Ма, я буду к 12 00, - прокричала в трубку несколько раз.
- Хорошо, сынок,… ой, я назвала тебя «сынок».
Меня это не удивило. Каким-то шестым чувством я понимала, что венчанной пары нет состояний: «он», «она». Есть некое «оно», которое работает только в ему понятном режиме.
Загрузив в сумку фен и жидкое хозяйственное мыло – единственное моющее средство, которое признает свекровь , я отправилась к матушке (так мы ее называем за глаза) с четкой внутренней установкой устроить банный день. Отмыть, поменять белье и с чувством выполненного долга расслабиться недельки на три. Кто бы мог подумать, что встречу такое сопротивление. Все планы были разрушены в мгновенье – никто не собирался играть по моим правилам. Я смотрела на пожилого человека, который отстаивал свое достоинство перед моим напором. Общение напоминало боксерский ринг, где инициатива переходила то к одной, то к другой стороне. В конце концов, мне надоело сопротивляться, и я просто поработала ушами, хоть и не очень качественно. Историю жизни матушки я знаю, наверное, уже лучше, чем она сама. Сделала дежурную уборку, еще немного поговорили о детях и очень тепло расстались.
«Прости, что тебе приходится меня терпеть…»
Чего уж там…
2
РУШНИКИ
или повесть о свекрушеньке
(2008г)
Тему подсказывает сама жизнь. Как обычно, идёшь в копировальный центр сканировать эскизы для иллюстраций.
На этот раз книга «Моя семья».
На одной из страниц сканер «отключается». Оператор ничего не может понять, извиняется, а ты только догадываешься, что понимать придётся тебе.
Возможно, человек не имеет права выпускать в свет сырую, неосознанную информацию. Обращаешь внимание на страницу, которой «подавился» сканер:
картинка «рушник».
По сюжету, самая старшая представительница рода вышивает дивчину с коромыслом (по авторскому замыслу). Рушник длинный, подобно реке «протекает» через всё рабочее пространство листа. Его подхватывают, словно эстафетную палочку, дети, потом внуки…
Сознанием ныряешь глубже. Что-то это всё напоминает? Какая-то совсем простая аналогия.
Похоже на спирали ДНК – те «рушники» нашего выбора, что сканирует наше сознание, прежде чем мы совершаем поступки. Узор – «наследственность». Вышиваем мы всей своей жизнью, образуя орнаменты судеб. Стежок, как прожитый миг. Это наша генная память – опыт поколений.
Девушка с коромыслом или душа, несущая воду-информацию для своих потомков и потомков их потомков.
В героине видится свекровь.
Вспоминаешь, что обещала ей заехать завтра утром. Может, что-то развяжется?
Что поведает на сей раз душенька-свекрушенька о своей нелёгкой доле?
На кровати лежит стопка постельного белья, а сверху – льняные полотенца в полоску. По сути, те же рушники, только с фабричными полосами вместо ручной вышивки. Реликвия эпохи социализма.
«Что это?»
« Да вот, Люде приготовила. И для тебя есть. Иван когда-то много с завода приносил».
Конечно, правильнее было бы сказать: выносил, но ты стараешься быть не судьёй, а только сборщиком информации. Свёкор ушёл год назад и его «выносливость» для близких ему людей не была новостью. Он успешно сочетал в себе это качество со статусом изобретателя-рационализатора, контролёра и народного депутата. Его фото украшали аллеи парка. Своих героев народ должен знать в лицо.
В то время выносили все. Поиграть в «кто кого» с государством считалось даже хорошим тоном – и клетки стягивали энергию с собственного организма. В те времена не было мудрых книжек о «главном». Главным было взять от жизни всё. Доступ к чему-то означал одно: теперь у тебя этого «чего-то» будет много.
Это мы, наученные, знаем, что бывает тому, кто обогащается не своим. И то умудряемся пользоваться чужим временем, расположением к себе. Вынуждая человека дать нам «по-хорошему» то, чего нам хочется, мы становимся очень утончёнными вымогателями.
Не хотелось, чтобы чувства к свекрови напоминали жалость. Сострадать можно только осознавая, понимая причину мучений души. Старость – сбор урожая, снятие плодов. Позади судьба сельской девчонки, отвоёвывающей у заводского станка место под харьковским солнцем. Из фильмов всей правды о том времени не узнать, слишком всё правильно. Беспомощное нежизнеспособное зло и всепобеждающее добро советской морали. Правда где-то посередине, она неуловима для поверхностного движения души.. она вне идеологии, она в причинности, в личном выборе каждого.
Наверное, яркая внешность – это серьёзное испытание по жизни. А для человека, не имеющего защиты и покровительства в этом мире, его внешние данные могут стать разменной монетой, платой за различные услуги.
Красота может быть неброской, «иконной», вызывающей в человеке высокие чувства. А может быть яркой, призывной, возбуждающей желание обладать её носителем. Бесцеремонность, с которой к тебе при этом обращаются, не знает границ. Тебя могут остановить на улице и спросить о твоём тарифе на услуги определённого рода. Настолько развиты признаки женского начала, что тебя мало кто считает человеком. Это своего рода крест. Любой внешностью, как товаром нужно ещё уметь правильно пользоваться.
А если ты бесхитростное малограмотное существо, да ещё и, практически, сирота?
Ты уже примерно догадываешься, каким может стать рисунок твоей судьбы.
Информационный «узор» всплывает фрагментами, сюжетными картинками. Детство, отрочество, юность, общежитие, ад семейной жизни, старость.
Твоя задача отшлифовать, подчистить вышивку от случайных деталей, выстроить определённый канон – модуль, в котором была бы видна закономерность всех случайностей. Или воссоздать своеобразный коридор промысла – рабочее поле, чтобы повторяемое стало неповторимым.
Желаешь понять человека – стань на его место, проникнись им, войди в него.
Ты настраиваешься на свекровь, вступаешь во внутренний диалог.
Тебе 80 лет. Давят болячки. Одна радость – дети. Когда ты болеешь, они приезжают чаще. Жизнь, как заезженная киноплёнка. Каждая ночь – очередной просмотр фильма, который знаешь наизусть. Многие герои уже сошли с жизненной сцены, в твоём фильме все живы.
Тебе кажется, что если бы……… то жизнь прошла бы по другому.
Это мы, умные, понимаем, что никаких «если бы…» в принципе быть не может. Если человек делает тот или иной выбор – он в душе этот выбор сделал давно и просто привёл его к логическому завершению. А мы всё пытаемся пройти на лукавстве. Внешне просим одного, а внутренне желаем другого.
Есть детские качества, которые удалось донести, не расплескав. Это непосредственность, бесхитростность и простота.
Есть воля и терпение в борьбе с самим собой, пусть даже неосознанно. Хоть по форме, но всё-таки, это жизнь монашки. Заточение, затвор, добровольный плен.
Всё по порядку. С детства – голодных 30-х.
Самое яркое воспоминание, когда у умершего от голода и малярии братика крысы выели ягодицы – единственное место на его тельце, где ещё было мясо. Болезнь выкосила всё многодетное семейство. Мать оставила, отправившись умирать на родину. Остались вы вдвоём с отцом Андреем. Подались в голодный Харьков. Чтобы как-то прокормить тебя и себя отец пошёл в милиционеры – за паёк. Вскоре он сошёлся со спекулянткой, которую сам же и взял. У неё были свои дети. Как-то отец тяжело заболел. Пока он был в больнице, она решила от тебя избавиться – оставила в пустом заколоченном доме-склепе, пообещав скоро вернуться. На вторые или третьи сутки ты начала пищать и скрестись. Тебя услышали соседи, что жили во второй половине дома. Выпустили, объяснив, что произошло на самом деле. Ты даже не знаешь, что мачеха говорила тогда отцу. После его выписки их жизнь возобновилась.
Ты подрастаешь в бараке, где тебя всё время бьют по рукам или наступают под столом на ногу, как бы говоря: «достаточно», указывая на твою меру и место. Оно ниже плинтуса. Ты изгой, прокажённая. Тиф и короста – это только малый перечень исходящих от тебя неудобств. Жизнь в уголке за занавеской и ожидание, когда тебя позовут.
Тебе справляют, наконец, новое сатиновое платье и ботинки. Ты сбиваешь носки в первый же день, что с ребёнка взять? Ночью вскакиваешь от удара по лицу чем-то тяжёлым – это твой новый ботинок. От испуга на сутки теряешь дар речи.
Отец вспоминает о родственниках в Курской области и решает тебя отправить туда. А тебя там только и ждали. В богатую и бездетную семью тебя не берут – хозяин против, а беднота не побрезговала за отцовы деньги поддержать тебя. И, всё же, чужое – не своё. Всякое было – и побиралась у магазина, ночуя тут же – в канаве. Иногда давали что-то из одежды, иногда подкармливали. Кидали тебя со двора во двор, как бесприютного щенка, пока не сказали:
«Поезжай-ка ты в город, закончишь курсы, пойдёшь на завод. Ты уже большая. Устраивай свою жизнь».
С первой попытки ничего не получается. Возвращаешься ни с чем. Зима. Ты идёшь со станции пешком. Ноги не несут. Ты решаешь замёрзнуть, и уже ищешь сугроб, где можно было бы заснуть и не проснуться. Как вдруг, человек на бричке:
« Тебе куда? Давай подвезу».
Нужно всё-таки было ещё немного подрасти.
Это вошло у тебя в привычку: в минуты трудностей ты пытаешься уйти из жизни, останавливают только дети. Возможно, ещё и поэтому «жена спасается чадородием»?
До детей ещё дожить нужно.
Тебе чуть меньше 19. кроме станка и комнаты в общежитии на 40 человек, ты практически ничего не видишь. Иногда танцы в клубе. По-нашему – дискотека.
Кто знает, если бы не природный вкус в одежде, заметил бы тебя местный сердцеед Жорж, а по-простому Жорка, (Георгий «победоносец»). Точнее, тебя заприметили малолетки – его «информаторы». Они почитали за счастье послужить «крутому пацану», гонщику, имеющему собственное авто «Победа». Чёрные кудри и проницательный взгляд дополняет блеск золотых зубов и натуральное кожаное пальто с каракулем.
Он не обещает звёзд с неба, а только, приподняв подол твоей юбки, наполняет его шоколадными конфетами.
Красиво, блин.
Для полуголодной девчонки это доступнее, чем холодные звёзды. Не смотря на это, ты проявляешь стойкость. Предприняв ещё несколько безуспешных попыток, Жорка отстаёт. Скорее затаивается до лучших времён.
Проходит ещё 3 года, прежде чем отношения возобновляются, ведя к естественному разрешению. Жениться Жорж не спешит. Он бесплоден. Травма. Врачи говорят, что только чудо может что-то изменить. Этим чудом становишься ты, Зина, обыкновенная заводская девчонка. Только кто ж в такое поверит. Вместо радости обвинение в измене и разрыв.
И, всё-таки, ты позволяешь ребёнку родиться. Когда ты вспоминаешь о том, как отнесла сына несостоявшейся свекрови, плачешь навзрыд.
Разлуки хватает на 3 дня. Забираешь назад. Кормить нечем, смотреть за ним некому. Его изматывает понос. От слабости он не держит головку. Уходя, ты привязываешь его к спинке кровати. Женсовет оформляет его в дом малютки. Ты успокаиваешь себя тем, что это не навсегда, до лучших времён.
Ты до сих пор проклинаешь рябого вора, укравшего у тебя хлебную карточку. Возможно, поэтому в моей жизни образовался друг Леха тоже в пятнышках и тоже с криминальным прошлым. Если убрать все ярлыки, вор – тот, кто делает грязную работу Бога – испытывает людей. Если его душа пробудится – он может стать святым. Но если человек, воруя у других время, внимание, радость, веру, любовь – блага невидимые – считает себя приличным человеком – это более тяжёлый случай.
Вышла ещё одна аксиома: всё, что ты в жизни проклинал – твои дети будут благословлять, всё, что пытался обойти, дети будут проходить. Всё, что презирал, дети будут иметь сполна. Сколько мы успеваем сделать глупостей, прежде чем начинаем это понимать.
Время идёт. У Жорки перемены – его подружки начинают от него беременеть. Он понимает, что потерял, но уже поздно. Кто не успел – тот опоздал.
А тебе нравятся морячки.
Когда где-то маячит бескозырка, тебя зовут:
«иди скорей – вон морячок идёт».
Один из них доходит до твоего порога. Ты любишь всё красивое, Иван соответствует.
Вы почти однофамильцы: Алымов и Абалымова. Новые отношения омрачает прозревший Жорка. Не прошло и 5 лет. Опять ваши фазы не совпадают. Ты даёшь от ворот поворот. Зато Иван, подогреваемый твоей популярностью, принимает решение расписаться. Да и деваться некуда – ты ждёшь Сергея – своего младшего сына.
Володя – сын Жоры, воспитывается в доме ребёнка. Отец желает его видеть. Иван, почти уже муж, запрещает тебе видеться с бывшим сожителем.
Выбор сделан – и ты с Жорой и тремя его друзьями едешь к сыну.
Весёлые «братки» накрывают поляну, взяв с собой выпивки и вкусностей.
Приводят Володю. Он интуитивно садится рядом с отцом, даже не глядя на него. Подвыпившие друзья подначивают ребёнка:
«Скажи, кто твой папа?».
«Вот мой папа», - говорит мальчик, положив руку на плечо соседа.
Что значит детская интуиция. Просто эпизод, после которого ничего не меняется, кроме того, что Володю отправляют в село к тётушке. И та самая Лёнка, отказавшаяся в своё время от племянницы, теперь воспитывает её внебрачного сына.
В это время племянница – новоиспечённая законная супруга и будущая мать спит на коврике возле кровати. На кровати, раскинувшись во всю ширь, храпит её молодой супруг, перед сном, потягав её за волосы для порядку.
Так бывает почти всегда, когда Иван приходит «подогретый».
Законный брак часто сводится к тому, что многие уголовно наказуемые вещи становятся ненаказуемыми. Брак – добровольный выбор двоих нести общий крест – принимать другого во всех его проявлениях и попытаться понять, для чего тебе по жизни дан такой испытатель. Принимать свою половинку, как личного наставника, посланного небом. Это почти нереально.
Многие об этом даже не догадываются, удивляясь, почему так меняются отношения после свадьбы. Советская мораль учит не молчать. Бюрократическая сеть знает дело туго. Советчиков хватает. И народ, пользуясь бесплатными услугами властей, предаётся судам и разбирательствам… с ближними.
Бытовухи – явление нормальное. Всё от недостатка культуры и повышенной внутренней агрессивности. Из-за того, что всё время приходится нести маску советского гражданина, выдавая желаемое за действительное. Если не расслабляться – можно воткнуть. Лучший способ – бутылочку из горла – и на разборки с женой. Работа у неё такая – стресс снимать. Не желает по-хорошему, тогда будет по-плохому, но будет обязательно. По крайней мере, она на это подписалась, выходя замуж. А потом и приласкать можно – своеобразная плата за услуги. Иногда после таких ласк женщина беременеет. Итог: аборт или нежеланный ребёнок.
Слава Богу, твои дети были желанными. Всем нежеланным ты просто не дала родиться.
Есть ещё одна история, о которой ты сейчас глубоко сожалеешь. Ты не позволяешь родиться ещё одному малышу.
Живёте вы с Иваном плохо, но красавец муж зря времени не теряет – желающих принять его утешения хватает. Та, о которой пойдёт речь – тихая скромная маленькая женщина, ничего особенного, одна воспитывающая сына. Муж – заключённый с большим сроком. «Святое дело» дать такой женщине немного тепла. Но подаренное «тепло» набирает вес, форму и вскоре это замечают все, включая тебя. Женщина решает оставить ребёнка. Тебе очень больно. Вы все работаете в одном цеху. Хоть, по сути, вы давно уже не семья, ты решаешься вмешаться.
Приговор женсовета: искусственные роды. Люди до сих пор не пришли к однозначному решению вопроса: хорошо или плохо искусственное прерывание беременности? Наверное, это просто не слишком экстремальный случай. Ты понимаешь, что эта женщина не первая и не последняя – одна из многих. Всех не перечесть. Может, это тайное желание отыграться – иногда у нас просыпается такой бесёнок, и, делая больно кому-то, мы говорим: «ты просто стал последней каплей».
Прозрение приходит 40 лет спустя: «Если бы у меня была возможность, я бы в ноги упала этой женщине и просила у неё прощения».
Это дорогого стоит.
Человек мучается и страдает невероятно много из-за того, что не желает снять тесные одежды непрощения и своей правоты, из которых давно вырос. В этом мы все похожи.
Чтобы мы внутренне росли, нам сокрушают либо сердце, либо кости. Плотью страдает тот, кому трудно даётся покаяние - праведник. Грешникам легче, их грехи постоянно сигналят им, ставя их на место. Очищение – это всегда боль. Так выгорает сопротивление целого поколения людей, вскормленных внешней идеей коммунистического рая на земле. Но, боль, какой бы она не была, очищает душу.
Недавно ушёл отец моей знакомой. Тихий скромный человек, не прославившийся героическими подвигами, имя которого вряд ли страницы отечественной истории. Ушёл мгновенно с проявившейся улыбкой на лице. Отстрадал. Выболел.
Когда жена, ничего не зная, пришла в больницу его навестить. Лечащий врач сказал:
«Поверьте моему опыту – так уходят очень чистые души. Не оплакивайте его – ему сейчас лучше, чем нам».
Иногда визитной карточкой души может стать не жизнь, а уход человека.
Пока человек жив, каждое мгновенье может быть использовано для покаяния - спасения его души.
3
Наверное, не нам судить о том или другом, тем более, выносить приговоры: казнить либо миловать кого-то. Наша грань – милосердие – к которому так тяжело дойти и, как не странно, чувство юмора – лучший помощник в пути.
Когда мы научимся выходить из собственного эгоизма, входя в «шкуру» другого человека, ущемлять свои интересы, помогая другому, возможно, тогда мы достигнем того единства, о котором так много говорим, а, попросту, станем людьми.
Желаю всем нам именно этого.
27.11.2014
 
Форум » Творчicть наших друзiв » Книги друзів » Наталья Алымова. О стариках. (Редактированное автором 24-26.11.14.)
  • Сторінка 1 з 1
  • 1
Пошук:

До нас заходили
Учасники: