| Avtor | Дата: Понеділок, 08.12.2014, 20:11 | Сообщение # 1 |
|
Offline
 Генерал-полковник
Группа: Администраторы
Сообщений: 1566
| Сегодня Максу стало по-настоящему противно и стыдно. То есть и раньше он четко понимал, что гордиться таким «бизнесом» может только конченый отморозок. Нет, конечно, при наличии продвинутого чувства юмора и отсутствии совести можно даже подвести идеологическую базу и напялить на себя маску Защитника Прав Человека. Более того, Макс знал (или думал, что знает) некоторых кадров, которые вполне серьезно могли воспринять и воплощать в жизнь его систему. Однако он совершенно четко понимал, что не станет способ заработка рядить в одежки идейной борьбы.
А началось все совершенно случайно с безобидного похода в магазин. Уже и повод-то забылся. Ах, да! Вспомнил! Нужна была коробка приличных конфет для презента. Выбор был не ахти, но вполне приемлимый. Быстро выбрав три наилучших вида из самых дорогих конфет, он попросил продавца показать ему коробки, не преминув сказать, что купит две коробки. К своему удивлению он обнаружил, что даты изготовления аккуратно либо переклеены, либо «перебиты».
- Девушка, замените, пожалуйста, вот эти и эти на конфеты с нормальными сроками.
- А что Вам не нравится?
- Сроки не нравятся.
Смутившуюся было продавщицу решил выручить бойкий парнишка, крутившийся в отделе рядом. Судя по виду и по тому, как вместе с другим продавцом они выборочно пересчитывали какой-то товар, это был торговый агент. И, скорее всего агент фирмы, поставляющей магазину в том числе и конфеты.
- В чем проблемы? Дата не нравится? Сейчас переделаем, - не сильно нагло, но напористо он стал приближаться. – Нужны конфеты или нужны проблемы?
- Как даты переделать, знаю и сам. – Макс даже слегка опешил от такой наглости. –Я не хочу никому неприятностей, мне просто нужна пара коробок приличных конфет на презент. Не сильно интересует цена, но конфеты должны быть действительно хорошие. А если уж говорить о проблемах, то проблемы могут быть у вас, потому что продажа некачественного товара может для вас плохо закончиться.
- Эти с витрины, я сейчас посмотрю другие, - нашлась продавец.
Макс провел в магазине еще минут двадцать, заставив продавщицу побегать в подсобку, разгрести завалы под прилавком и отвергая встречные предложения на замену на другие виды конфет. В конце-концов ему пришлось купить две коробки «Киева вечернего» все-таки просроченного, просто потому, что из-за цейтнота в другой магазин он уже не успевал, а замена на более дешевые его не устраивала. При этом он с ужасом понял, что процентов девяносто конфет в коробках в этом магазине с «конченными» сроками.
Конфеты он подарил и почти сразу постарался забыть о неприятных минутах в магазине. Вот только подарил он одну коробку, а одну почему-то оставил себе. И только в конце месяца Макс наткнулся на чек с этими самыми злополучными конфетами. Стоп! Ага! Чек есть. Коробка тоже есть. Дата. Ну-ка вспомни. Отлично! Точно, как раз на следующий день ходил в поликлинику на прием к гастроэнторологу (было подозрение на обострение язвы). Вот и справка. Так это же готовый иск! Да еще какой!
Иск в суд получился просто блестящим: юрист дал ссылки на статьи, Макс приложил чек, справки от врачей, выписки из законов о защите прав потребителя, ТУ на кондитерские изделия.
Суд состоялся почти через полгода и только по третьей явке ответчика. Вот там Макса и «понесло»: он не только изложил высокому суду отличие шоколада от кондитерской глазури, технологию приготовления масло-какао, но и наглядно продемонстрировал присутствующим пять различных способов подделки сроков изготовления на коробках из-под конфет, для чего ему пришлось воспользоваться целым арсеналом инструментов и материалов, захваченных по такому случаю в «дипломате» - скальпелем, скотчем, клеем, шприцем, отбеливателем и прочим. По ходу доклада, превратившегося в лекцию, раздражение судей от затянувшегося процесса сменилось сначала на заинтересованность, а потом Макс заметил, что не только секретарь стенографирует протокол, но и судьи пытаются кратко конспектировать, а заведующая магазином, присутствующая в качестве ответчика, под конец от потрясения сидела, открыв рот. В качестве моральной компенсации суд удовлетворил иск в размере двухсот долларов. Но самое интересное было потом, когда через неделю после суда директор магазина вежливо попросил приехать для получения расчета и после получения расписки добавил от себя еще пятьдесят баксов и буквально умолял повторить лекцию в присутствии продавцов кондитерского отдела. Через пару часов слегка опьяневший от хорошего коньяка и смущенный Макс вышел от директора магазина с пакетом харчей. Они расстались почти друзьями.
После этого случая Макс никогда не упускал случая наказывать хамство продавцов подобным образом. Это давало ему дополнительный месячный доход от ста до трехсот баксов в месяц и, соответственно, высвобождало время от рутинной работы. Он уже знал многих судей в местных районных судах Киева, а те знали его и знали бесспорность и «железную» обоснованность его исков, так что подобные процедуры краткостью и отлаженностью напоминали конвейер. По своему «телеграфу» среди владельцев магазинов о нем, видно, также циркулировали слухи, потому что все чаще и чаще до суда дело и не доходило; зная бесполезность сопротивления, директоры заканчивали мировой, вручая какую-то сумму в качестве моральной компенсации перед залом заседания. При всем этом Макс никогда не «чистил» дважды один и тот же магазин и не «пасся» в своем районе.
Но сегодня его «вычислили» сразу при входе в магазин. Макс даже не успел достояться до прилавка, когда барышня-продавщица вежливо пригласила пройти в кабинет директора. Там в присутствии заведующей директор без обиняков предложил ему 20 долларов и пакет с едой в обмен на обещание никогда не посещать их заведение. При этом его улыбка скорее напоминала оскал хорошо откормленного хищника. Сначала. Лишь потом Макс понял, что его смутило больше всего. Именно то, что под маской сытого недовольства и раздражения вдруг промелькнуло что-то в серо-стальных глазах. И это нечто было до боли знакомо ему знакомо, то, что долго и бессильно тлело в душе – бессилие, бессилие отчаянное. Но то бессилие, которое взводит, словно пружина, затвор в ожидании нажатия на курок. Вот именно ощущение неизбежности последующего выстрела перевернуло устойчивость (пусть даже кажущуюся) и размеренность жизненного уклада Макса. Именно там он понял бесповоротность внезапно принятого решения. Странно, но отчетливо, до тончайших оттенков и деталей запомнились: невымытая чашка из-под кофе дымчатого стекла и оттиск печати на слегка выцветших и затертых на уровне спинки стула обоях. И, конечно же, пронзительный, наполненный острой ненавистью взгляд раскосых глаз из-под бровей. Вот так пришло к нему озарение: относительно легкая добыча в виде периодических дебатов в залах суда перерастает в объявление военных действий; эти военные действия предполагают объединение и перегруппировку сил противника (по сути дела он один против всей сети розничной торговли). Сами «военные» действия не подчиняются никаким правилам (можно ждать всего, чего угодно – попыток «подставы» под взятку, подкидывание и «наводки» на пакетики с героином, вплоть до физического воздействия нанятой бригады профессионалов) и четкое осознание того, что теперь месть будет персонифицирована и борьба будет идти до последнего. Не сказав ни слова, Макс вышел, держа руки в карманах, подчеркнув, что не нуждается в подачках. Пусть понимают как хотят – либо что вызов принят, либо то, что он испугался, - плевать! Ему показали границу, его Рубикон, который переходить нельзя.
В известном смысле он должен даже быть благодарен, что все произошло таким образом. Могли бы просто без объяснений проломить череп в глухой подворотне. Да, не ждал он, конечно, столь быстрого роста своей «популярности». Впрочем, так даже лучше.
|
| |
| |
